Феаки (Φαίηκες, Phaeaces) — y Гомера сказочные обитатели острова Схерии, к которым был бурею занесен Одиссей. Первоначально они жили в Гиперии (Верхней стране), близ киклопов, но, теснимые последними, переселились на Схерию (материк) под предводительством Посейдонова сына Навсифоя. Здесь они основали город и обнесли его стеною. Когда Одиссей прибыл к Феаки, царем у них был сын Навсифоя Алкиной, муж Ареты, отец Навсикаи, которая первая встретила Одиссея на берегу и по внушению Афины помогла ему добраться до города. Феаки не любили иноземцев и хотя были славными мореплавателями, но назначение их было не вести торговлю, а "развозить по морям случайно занесенных на Схерию путников". Корабли Феаки благодаря сообщенному им чудесному дару Посейдона бесстрашно пробегают морскую бездну без руля и кормчего: каждое судно понимает мысли корабельщиков, умеет находить жилища людей и среди мглы и тумана, без боязни "вред на волнах потерпеть или от бури в пучине погибнуть" достигает цели плавания. Богатый, веселый, беспечный, одаренный всеми благами роскошной природы феакийский народ вел блаженное существование: ни борьба, ни тягости жизни не омрачали его безмятежного счастья. Сами боги покровительствовали ему; в собственном виде приходили они к Феаки на пиры или появлялись в народе. Единственным занятием Феаки — помимо миссии сопровождать сбившихся с пути мореплавателей, — были пляски, пиры, гимнастика. Мягкий климат страны и плодородие почвы избавляло Феаки от необходимости тяжелым трудом добывать себе хлеб: прекрасную картину этого плодородия рисует нам Гомер в описании Алкиноева сада. Дворец Алкиноя был чудом искусства: от порога его шли медные стены, увенчанные сверху карнизом из лазоревой стали; входные двери были вылиты из чистого золота, косяки и притолоки — из серебра; в преддверии стояли вылитые Гефестом две фигуры собак — одна золотая, другая серебряная. От порога, огибая кругом стены, тянулись лавки богатой работы, на которых лежали покровы: здесь знатнейшие старейшины города услаждались питьем и едой. Тут же на высоких постаментах стояли золотые статуи юношей, в руках которых ночью горели светильники. Во дворце жили пятьдесят рабынь-рукодельниц: одни мололи ручными жерновами золотистую рожь, другие сучили нити и ткали столь плотные ткани, что "и тонкое масло в них не впивалось". Политическое устройство страны, общественные отношения и религиозные верования являются, по-видимому, отражением доисторической жизни ионян: поэт, описывая Феаки, к сказочному облику народа присоединил исторические черты современной ему действительности. Как у ионян, у Феаки во главе народа стоит царь, власть которого ограничена советом из 12 старейшин. Есть у Феаки и демос, и агора, и избирательное начало. Как ионяне, Феаки веруют в Зевса громовержца, покровителя чужеземцев и нищих, в Посейдона, Афину, Гермеса, Аполлона; им известны также мифические рассказы о богах и о деяниях героев. Чуждаясь иноземцев, они, однако, признают права гостеприимства (общегреческая черта); как и ионяне, они любят пиры, веселье, хороводы, гимнастические состязания; как ионийские женщины, феакиянки ведут скромный образ жизни домовитых хозяек, хотя и пользуются свободою находиться в обществе мужчин. Переплетение фантазии с историей поставило как древней, так и новейшей критике задачу определить, существовали ли в действительности Феаки и если существовали, то где искать загадочную Схерию. Фукидид, а в новейшей науке Фосс, Фелькер, Нибур отождествляли Схерию с Керкирой; Гротефенд переносил ее на север от Феспротии. Со времени появления статьи Велькера "О Гомеровских Феаки и Островах блаженных" ("Rhein. Musem f ü r Philol.", I, стр. 219—283) в науке преобладает иная теория, по которой Феаки являются мифическим народом. Велькер видит в Феаки, в связи с значением слова φαίος = темный, темных перевозчиков смерти, Краузен ("Die Abenteuer des Odysseus aus Hesiodos erkl ä rt", Бонн, 1834) — морских демонов, Эккерман — морских демонов, на которых перенесены атрибуты подземного царства и божеств смерти. Рассматриваемое со стороны фантастического содержания сказание о Феаки является древнейшим образцом утопической сказки в греческой литературе. Ср. Eckermann и Krause, "Ph ä aken" и "Ph äakiä " в "Allgemeine Encyklop ädie der Wissenschaften und Kü nste" Эрша и Грубера (Лпц., 1846, III отд., 21 ч., стр. 339—353).

H. О.